Александр Трифонович Твардовский - любимый многими советский писатель и журналист, но более всего он известен как поэт, в чьих строках - одно из наиболее живых отражений Великой Отечественной войны. Произведения Твардовского проходят в школах и учат наизусть, их цитируют, порой даже не замечая этого факта, настолько легко ложатся в память строки. Поэзия Твардовского, на первый взгляд, незамысловатая, но живая, оказывается гораздо более глубокой, если заглянуть за фасад первого впечатления. Она похожа на настоящего, живого и искреннего, человека, что и делает ее любимой многими.

История создания стихотворения

Как известно сейчас, Твардовского долгие годы преследовали ужасы войны, через которые ему пришлось пройти, будучи военным корреспондентом, пусть он и старался не показывать этого близким. Эти картины сильно отразились на творчестве поэта, в котором иногда проскальзывала мысль, что собственная смерть на войне была бы милосерднее постоянного переживания гибели других. Все эти мысли в 1966 году и вылились в стихотворение «Я знаю, никакой моей вины…», анализ которого можно проводить достаточно долго, рассматривая его под разными углами, с разных точек зрения. И, следует сказать, что многие друзья и родственники Александра Трифоновича не были в восторге от подобных мыслей и такого его настроения.

Основная идея стихотворения

Для автора это стихотворение во многом схоже с исповедью, именно в нем он делится своими самыми сокровенными переживаниями, мыслями. Произведение пронизано тем неподдающимся описанию угнетающим чувством, которое испытывает человек, вернувшийся с войны, когда смотрит в глаза родственникам и друзьям погибших товарищей. Он понимает, что так получилось не по его вине, и что корить себя, в общем-то, не за что, но подобные мысли сами вновь и вновь приходят в голову, заставляя чувствовать себя виноватым, «за то, что мог, но не сумел сберечь». Заставляя думать о том, что лучше было бы, если бы все произошло наоборот, забывая о том, что в таком случае этим же чувством терзались бы его товарищи. И анализ «Я знаю, никакой моей вины» Твардовского во многом будет опираться именно на эту мысль.

Анализ художественной формы

В первую очередь следует сказать, что даже структура рифмы в этом произведении Твардовского крепко связана с основным содержанием стихотворения. Первые две строки содержат в себе парную рифму:

«Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны».

Этим плавным потоком речи автор как бы «начинает» нить своих раздумий. Сначала они идут достаточно ровно, не причиняя боли, но потом приходит понимание, что это чувство, чувство своеобразной вины, замкнуто в кольцо и неразрывно. Как и постоянный возврат к этим размышлениям.

В третьей строке стихотворения встречается такой стилистический прием, как антитеза - «кто старше, кто моложе», помогающий автору подчеркнуть тот факт, что на войне он видел гибель как взрослых зрелых мужчин, так и совсем юных мальчишек, и этот факт он также не может забыть. Противопоставление наблюдается и в пятой строке: «мог, но не сумел». Этот прием отражает неприятную автору разницу между тем, что случилось на самом деле, и тем, чего он бы хотел.

Анализ "Я знаю, никакой моей вины..." помогает понять еще несколько важных вещей. Конец стихотворения более других строк пронизан своего рода безысходностью, чувством, что из этого круга нет выхода. Говоря "речь не о том", автор словно отрицает все предыдущие строки, словно хочет показать, что все предыдущие мысли были невсерьез, но тут же вновь возвращается к ним, трижды повторяя печальное задумчивое "все же". Эта многократность повторения в разы усиливает эмоциональный посыл всего стихотворения.

Заключение

Анализ "Я знаю, никакой моей вины..." - задача, требующая большей душевной чуткости и умения представить себя на месте автора. И задача эта достаточно сложна для современного человека, у которого нет подобного опыта в жизни, какой был у Твардовского.

«Я знаю, никакой моей вины…» Александр Твардовский

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В то, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь,-
Речь не о том, но все же, все же, все же…

Аналаиз стихотворения Твардовского «Я знаю, никакой моей вины…»

Жизнь поэта Александра Твардовского трудно назвать типичной и обыденной. В отличие от многих своих собратьев по перу, он прошел через раскулачивание, но при этом не утратил веры в то, что его страна является самой лучшей на свете. Твардовский не только принимал участие в финской компании, но и, имея возможность получить бронь и уехать в эвакуацию, отказался от перспективы провести всю войну в тылу. Долгих четыре года он находился на передовой, являясь военным корреспондентом, и видел, как погибают не только солдаты, но и известные журналисты. Осознание того, что он мог бы принести гораздо больше пользы своей стране с оружием в руках, постоянно угнетало поэта, который неоднократно просился в действующую армию. И – каждый раз получал отказ, так как простые солдаты нуждались в его статьях и стихах, способных поднять их моральный дух.

Ужасы войны преследовали Твардовского до самой смерти, однако он старался не афишировать это даже перед своими близкими. Лишь в личных дневниках поэта есть записи о том, что по ночам ему снятся кошмары, и, возможно, было бы более гуманным погибнуть на фронте, чем переживать то, что довелось ему увидеть, вновь и вновь. В 1966 году поэт написал короткое стихотворение «Я знаю, никакой моей вины…», в котором впервые прозвучала эта мысль, которую друзья Твардовского посчитали крамольной. Тем не менее, автор был искренне убежден в том, что, пожертвовав собой, смог бы спасти жизнь хотя бы одного солдата. Автор отмечает, что его вины в том, что тысячи защитников родины так и не вернулись с фронта, нет. Но при этом он испытывает чувство раскаяния, что так и не сумел стать обычным бойцом , и ему не довелось идти в атаку под пулями или же биться врукопашную. «Я их мог, но не сумел сберечь», — пишет поэт, намекая на то, что, если бы время можно было повернуть вспять, то он бы поменялся местами с тем, кто так и не вернулся из боя.

Эта мысль, подкрепленная ночными кошмарами, стала более навязчивой после того, как Твардовский был смещен с поста редактора журнала «Новый мир» в ходе кадровых чисток, которые проводились Брежневым. В итоге поэт, обращаясь к событиям военного времени, действительно укрепился во мнении, что смог бы принести своей стране гораздо больше пользы, если бы погиб на фронте. Во всяком случае, ему бы не довелось испытать тех унижений, через которые известного поэта и журналиста заставили пройти чиновники, считавшие, что либерализм Твардовского при построении социалистического общества неуместен.

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В то, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь,-
Речь не о том, но все же, все же, все же…

Анализ стихотворения «Я знаю, никакой моей вины» Твардовского

Твардовский прославился как поэт, который воспел в своих произведениях подвиг советского народа в Великой Отечественной войне. Он предстает горячим патриотом, никогда не сомневающимся в правильности избранного пути. При этом немногие знают, что Твардовский подвергся раскулачиванию и послевоенной партийной чистке. У него были свои счеты к советской власти. Но поэт никогда не выражал своего недовольства. В годы войны он вообще считал, что личные убеждения и затаенные обиды не должны играть никакой роли. В условиях нависшей угрозы весь народ должен объединиться для борьбы с врагом. В 1966 г. Твардовский создал стихотворение «Я знаю, никакой моей вины…», которое с учетом судьбы поэта раскрывает его глубокую душевную травму.

К началу финской кампании Твардовский уже был известным литератором. Как творческий человек, представляющий особую ценность, он мог вполне законно получить бронь и переждать войну в глубоком тылу. Но огромное чувство патриотизма не позволило поэту сделать этого. Он выбрал профессию военного корреспондента и всю войну провел на самых опасных участках фронта. Твардовский неоднократно посылал прошения о своей отправке в действующую армию рядовым бойцом, но неизменно получал отказ. Это самоотверженное поведение заслуживает огромного уважения. Поэт мучился от того, что не мог на равных разделить с народом всю тяжесть войны. Конечно, корреспонденты тоже подвергались серьезной опасности, многие из них были убиты. Но эта опасность не шла ни в какое сравнение с положением миллионов безымянных солдат.

Чаще всего Твардовскому приходилось видеть картины, открывающиеся уже после кровопролитных боев или отступления немцев. Это ужасное зрелище потом постоянно преследовало его во снах. Поэт страдал каждый раз, когда видел, что смерть настигла не его, а кого-то другого. Он чувствовал в этом свою вину.

В небольшом стихотворении отражена вся боль поэта. Его рассудок подсказывал, что он ни в чем не виноват, но душа не могла с этим смириться. Те, кто «остались там» не писали стихов, не были известны на всю страну, но они совершили гораздо больше – отдали свою жизнь за победу. Твардовский даже утверждает, что мог бы их сберечь, хотя участие одного человека не могло бы предотвратить гибель множества людей.

У произведения нет четкого финала. Размышления поэта обрываются словами «все же, все же, все же…». Война уже давно закончилась, но Твардовский так и не может избавиться от страшных воспоминаний и чувства вины перед погибшими.

Стихотворение «Я знаю: никакой моей вины…» было на­писано А.Т. Твардовским в 1968 году. Известно, что в перво­начальной редакции произведение имело другой конец:

Речь не о том. Но все же… что же все же?

Не знаю. Только знаю, в дни войны На жизнь и смерть у всех права равны.

Но затем Твардовский убрал поясняющее двустишие, не­смотря на удачную афористическую формулировку, углубля­ющую основную мысль произведения. Но в то же время эта концовка в определенной степени ограничивала стихотворе­ние. И поэт справедливо ее сократил, сделав последней пре­дыдущую строку. Троекратным повтором автор усилил эмо­циональность и многозначность заключительной фразы. А заключительное многоточие заменило последние две строч­ки, придав финалу большую многозначность, определенную поэтическую открытость.

Произведение относится к патриотической лирике. Оно представляет собой монолог-исповедь лирического героя.

Лирический герой Твардовского остро ощущает свою вину перед погибшими фронтовиками. «Казалось бы, что может сделать один художник в разливанном море всеобщего безу­мия?.. И конечно же, прав поэт, сказавший, что вроде бы и нет его вины в том, что война вспыхнула как очевидный акт безу­мия и что она была тяжелой и кровопролитной. И тем не менее не случаен этот горький вздох запоздалого сожаления, близ­кого к ощущению собственной вины: “…но все же, все же, все же…”» - писал Б. Можаев. «У Твардовского «невозможность забвения, неизбывное ощущение как бы себя в них, а их в себе» выражается с редкой обнаженностью чувств. Стихи об­рываются на одной из кульминаций мысли. Поэт остается один на один со своими воспоминаниями, мы имеем дело с чистой рефлексией. А в самой незавершенности мы не можем не видеть драматического начала. Недоговоренность, стихи, остановленные на полуфразе, получают особенную вырази­тельную силу, таят в себе загадку, скрытый смысл, который приковывает читателя».

Стихотворение представляет собой шестистишие. Рифмов­ка - парная и кольцевая. Поэт использует скромные сред­ства художественной выразительности: анафору («В том… В том…»), лексический повтор («все же, все же, все же…»), ме­тафору («Что я их мог, но не сумел сберечь…»).