А. ВЕНЕДИКТОВ: Здравствуйте. Это программа «Всё так». В прямом эфире «Эха Москвы» Наталия Ивановна Басовская, автор программы. Здравствуйте, Наталия Ивановна.

Н. БАСОВСКАЯ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы сегодня будем говорить о человеке, который попал в учебники истории, один из двух персидских царей, Кир Великий, а этот Дарий III. Не будь Александра Македонского, он бы и не попал в эту историю, а был бы вполне заурядным и благополучным царём, если учесть, что из 14 царей династии Ахеменидов семеро погибли не своей смертью, в этом смысле вполне благополучным был бы царём. Но, прежде мы будем об этом говорить, я бы хотел разыграть, как обычно мы это делаем, 9 книг из серии ЖЗЛ «Молодая гвардия». Другой покоритель вселенной – Чингисхан. Вот биография Чингисхана, изданная в Москве «Молодой гвардией» мы сейчас разыграем. Если вы помните номер нашего пейджера - +7-985-970-45-45. Вопрос очень простой.

В 1973 году последний иранский шах отдал приказ возобновить поиски сокровищ, спрятанных Дарием III при бегстве его от Александра Македонского. Этим занялись американские профессионалы. Ничего не нашли до сих пор. Таким образом, вопрос следующий. Как звали последнего иранского шаха, того самого, который в 1973 году распорядился начать поиски сокровищ Дария III. Если вы помните - +7-985-970-45-45. Не забывайте подписываться. Ответ ваш и имя.

Сегодняшний наш герой – это Дарий III. Вы знаете, когда я учился в школе, в пятом классе, мы очень часто, и в шестом, мы разыгрывали между собой битвы тех веков, тех, и позже, и Столетнюю войну. Кто-то был англичанин, кто-то француз, соответственно, воины-карфагеняне, римляне. И всегда мы делились пополам. Но когда речь шла об Александре Македонском, никто не отел быть персами. Персы проиграли всё. Никто не хотел быть Дарием. Ни одной игры не получилось! Наталия Ивановна Басовская.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну что ж, Дарий, действительно, фигура в истории очень своеобразная. Я бы сказала, что он очень мало персонифицирован в реальном историческом знании. Я не говорю об источниках античных, потому что все они, большинство из них написано много позже жизни Дария и Александра, через несколько столетий. И все они абсолютно субъективны. Античные авторы пишут об Александре. И Дарий – только деталь этого описания и образа, который они создают, во многом тоже идеализированного образа Александра.

Он скорее какая-то фигура-знак. Вот я подумала над знаками. Знак конца мировой державы Ахеменидов, последний правитель из этой яркой династии. Знак слабости, внезапно обнаружившийся для современников, изнеженного Востока перед более молодой европейской цивилизацией, воплощённой Македонией, только что проглотившей греческий мир, эллинский мир. Знак, оттеняющий в античной традиции величие Александра. Безусловно, противоположность их натур, характеров и судеб, которые так подчёркивают все античные сочинения. В данном случае я скажу сочинения, кое-что они, конечно, досочиняют. Но эта противоположность, на ней оттеняются в силу отсутствия ярчайших качеств, которые были у Александра, в силу их отсутствия у Дария, которого победил Александр.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как раз мы этого не знаем. И по-моему, это самый яркий или самый первый пример, что историю пишут победители.

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно. В данном случае да. Потому что Ахемениды ушли без серьёзной историографической традиции, которая сохранила бы их персонально. И последний знак, знак судьбы, человеческой судьбы. Всё-таки, я буду искать в нём человека. Как обычно, мы попробуем увидеть что-то человеческое за всеми наслоениями веков. Знак судьбы, отмеченный логической цепью злодейств, с которых начинается его историческая судьба, и они ведут к абсолютно трагическому финалу. Такой немножко нравоучительный образ.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы попытаемся вскрыть этих победителей, посмотреть на сущность этого царя, на его жизнь, этого царя, и на причине и мотивировки его действий, и на трагическую гибель, конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: Начнём с того, когда он жил. Даты его жизни известны – это 4 век до н.э., раз он современник Александра. Рождение 381 год, воцарение – 336 год, только в 45-летнем возрасте он сделался царём. И смерть – 330 год. После этого Александру жить ещё очень недолго до его тоже трагической смерти в Вавилоне. Итак, кто он такой? Происхождение. Представитель боковой ветви династии Ахеменидов, правящих уже достаточно долго. Династия Ахеменидов основана каким-то родоначальником, это полулегендарный Ахемен, это вождь группы персидских племён.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вождь пастухов.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Потом Кир II, его потомок, он уже основал великую империю Ахеменидов. И это был 6 век, середина 6 века до н.э. А здесь – вторая половина 4-го. Уже довольно большая история.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Двести пятьдесят лет династии.

Н. БАСОВСКАЯ: Ахемениды создали мощное государственное образование, простиравшееся, представим себе карту мира, на востоке – долина реки Инда до Эгейского моря и Средиземного на западе. В её состав входили Египет, часть Ливии, часть Балканского полуострова, северная часть Фракии и Македонии, скифы, кое-какие земли Скифии великой, с которой с трудов воевали Ахемениды, Аравия. То есть, это действительно гигантская мировая держава.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Ближний, Средний Восток, плюс Кавказ Южный.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И в качестве ядра – современный Ирак. Кто такие персы? Давнишние предки тех, кто потом будут называться жителями Ирана. От Персии древнегреческая передача древнеперсидского слова «Парса». Правда, современный Иран принял другое название, оно идёт от сокращения «Страна Ариев», они потом приняли другую версию своего арийского белокожего происхождения. Они вышли на историческую арену на рубеже 2-1 тысячелетия до н.э., группа персидских племён. Постепенно, стали прежде всего заселять провинцию. Современная провинция Ирана Фарс. А затем захватили древний Илам, одно из ярких государств древности, на территории которого жили племена, родственные дарвидийским, т.е. коренному населению Древней Индии, темнокожих.

Потом приход белокожих Ариев. У них будет долгая, сложная, путанная история. Но эпизод довольно длительный с Ахеменидами, он очень заметный.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Империю создали Ахемениды Кир Великий и потерял Дарий III, наш герой.

Н. БАСОВСКАЯ: И от них пошла долгая история рождения на её развалинах других империй. Но главную роль сыграл Александр. То есть, эта встреча, знаменательный эпизод мировой истории, это очередная встреча Востока и Запада, которые на протяжении мировой истории происходят. Как будто живёт какой-то гигантский пульсар, Восток и Запад сближаются, сталкиваются, в чём-то друг на друга влияют, и снова расходятся.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но можно сказать, что за исключением греко-персидских войн, это первая встреча, первое столкновение. Но в общем, великую древнеегипетскую державу обрушили в большой мере некие народы моря, а это тоже предки европейцев. То есть, тут конца не найдёшь. Затеряешься.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну и бог с ними.

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, его происхождение. Боковая ветвь. Он правнук одного из Ахеменидов Дария II, родившийся через 25 лет после смерти своего прадеда. Имя отца – Арсама, матери – Сисигамбис, вероисповедание – зороастризм, если бы мы заполняли анкету. [Зороастри́зм (авест. Мазда Ясна, букв. «почитание Мудрого», Вахви Даэна, «Благая Вера») - религия, сложившаяся на основе откровения пророка Спитамы Заратуштры (греч. форма имени - Зороастр), полученного им от Бога - Ахура-Мазды

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну так огромная имперская семья, когда семья воспринимается не только прямая линия Ахеменидов.

Н. БАСОВСКАЯ: Он не на прямой, чем он сделался заметен. Во-первых, есть некая легенда, что он был замечен, как воин, кстати, потом вспомним, потому что потом, как греки пишут, совершенно неспособен воевать. Греки только и пишут о его неспособности. Был замечен, как воин, когда в поединке, в индивидуальном бою, одолел некоего богатыря из враждебного племени. Как бы была традиционная сцена поединка перед боем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В присутствии царя, в присутствии.

Н. БАСОВСКАЯ: Такого воина замечают. Звали его тогда Кодоман. Историки очень серьёзные специалисты, в фундаментальных монографиях, посвящённых Персидской державе обсуждают. Кодоман – это имя или прозвище? И потом он принял царское имя. Но из области не легенд, к моменту, когда он придёт к власти, путём совершенно узурпаторским, как положено, хотя и дальний родственник, преступным традиционным путём.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Традиционно преступным.

Н. БАСОВСКАЯ: Он сделал карьеру. Может быть, будучи замеченным по легенде, как воин…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Почему Вы говорите «по легенде»? Ведь на самом деле об этом пишут люди, которые ему не очень-то и симпатизируют. Вот был бой, какой-то богатырь вызвал, все боялись, прямо Челубей. Он вышел, ид на глазах царя Артаксеркса, молодой, кстати, очень молодой, ему было 20 лет. И победил.

Н. БАСОВСКАЯ: Может быть и победил.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И войско ему кричало «Ура!»

Н. БАСОВСКАЯ: Все такие истории, как правило, потом присочиняются. Когда человек становится царём, ему сочиняют блистательное прошлое. Поэтому я с такой осторожностью об этом говорю. Каждый, кто пришёл к власти, тем более, он пришёл нехорошо, подозрительно, трагично, он должен сочинить себе такую историю. Но очевидный факт, что карьеру он сделал, состоит в том, что к моменту его прихода к власти, он был сатрапом Армении.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Надо объяснить.

Н. БАСОВСКАЯ: Сатрапии – это названия областей, внутри Ахеменидской державы, введённые в результате реформ одного из величайших Ахеменидов Дария I, 6 век. Дарий I начал править в 522 году. Он провёл целую серию реформ. И именно со времени Дария I, а даже не Кира II Великого, который основатель династии, империя стала относительно целостной организацией. И один из важнейших результатов – это введение территориального административного деления. Он разделил империю на сатрапии. Уже Армения – это не Армения, а это область, район, как угодно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Субъект федерации.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И он возглавлял один из субъектов. Это большая должность. Сатрапы – люди, которые непосредственно допущены к царю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сатрапы обладали как военной властью, административной, так и судебной. Это были полноценные наместники, назначаемые лично царём из людей, которых лично царь знал. Всё-таки, подтверждается, что он был достаточно близок к Артаксерксу.

Н. БАСОВСКАЯ: Он сделал крупную карьеру. И надо сказать, что поведение этих сатрапов в духе древневосточной империи было таково, что в сегодняшнем русском языке слово «сатрап» имеет ругательный оттенок. Это тот, кто служит царю, служит истово, попирая любые нравственные, человеческие нормы, если это угодит его властителю. И это слово «сатрап», которое для древности всего-навсего название должности…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Губернатор.

Н. БАСОВСКАЯ: …обрело. И мало ли что обретут современные термины.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, он сатрап Армении. Армения в тот момент очень важный элемент империи. Это северная часть империи, граничит со скифами.

Н. БАСОВСКАЯ: Насколько заметно, что этот район всегда очень важный элемент. Дело в том, что через Армению персидская держава продвигается в Европу. А все эти восточные, не дальневосточные, а центрально-восточные древние государства, они имеют тенденцию распространяться в Европу, как современная Турция стремится, имея небольшой кусочек в Европе, принадлежать к европейскому сообществу. И эти тенденции оказываются очень стабильными.

Итак, как же он пришёл к власти? Тут тоже всё это устные предания, записанные потом греками, римлянами, транслированные к нам, пишет грек Плутарх, но уже в римское время.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Какие-то письма сохранились.

Н. БАСОВСКАЯ: Что-то сохранялось. И рассказы древневосточные были о том, что пришёл он к власти через некоего, достаточно традиционно отталкивающую придворную фигуру, евнуха по имени Багой. Этот евнух, по происхождению египтянин, через придворного медика отравил предшественника Дария, Арсеса, который всего-навсего два года был у власти.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Надо сказать, что в данном случае Багой был премьер-министр в нашем понимании. Он был не хранителем гарема.

Н. БАСОВСКАЯ: Традиционно отвратная политическая фигура.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Отвратно политическая. Византия потом это покажет. Он был премьер-министром при Артаксерксе III, при котором шло возвышение, потом якобы отравил своего благодетеля, посадил его младшего сына, теперь отравил его.

Н. БАСОВСКАЯ: Вошло в привычку. Надо сказать, что евнухи этой древней поры, я думаю, в реальной жизни они меньше всего занимались гаремами. Это просто традиционный путь прихода к близости к особе султана, царя, как бы он ни назывался. Потому что близость через гарем – это проявление личного контакта, а личный контакт превращается в контакт политический.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, трансформируется в политический контакт.

Н. БАСОВСКАЯ: Нормально для древнего мира.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Заметим, что он египтянин, а не перс.

Н. БАСОВСКАЯ: Египтянин.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Неважно откуда ты, важно, что ты подданный.

Н. БАСОВСКАЯ: И лучше опереться на египтянина, у которого здесь меньше личных собственных связей. Итак, путём отравления приходит. Как доносят доносчики, двумя-тремя фразами они умеют многое сказать, что он полагал, этот такой прожжённый придворный с огромным опытом, что с его опытом он будет реально не Кодоман, а воин.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он провинциал, он губернатор в какой-то там Армении, он сидел много лет.

Н. БАСОВСКАЯ: Я буду всем управлять. Но можно допустить, что у Багоя были какие-то основания, дальнейшая судьба Дария III показывает, что в его индивидуальном характере видимо были основания, толкнувшие Багоя на эту концепцию. Он на самом деле был мечущийся, довольно быстро меняющий свою позицию, передумывающий, нетерпеливый. И вот Багой, прожжённый придворный, думал, что справится с ним. Но ошибся. Ибо Кодоман вчерашний, а теперь Дарий III довольно быстро придумал, как ему поступить правильно, широковещательно объявить Багоя убийцей. А убийц надо наказывать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я хочу сказать, что давайте себе представим на секундочку. Итак, 45-летний провинциал, дальний родственник царской фамилии, который выбрал уже весь ресурс, делавший карьеру, куда после сатрапа? Ну, главнокомандующий. Всё.

Н. БАСОВСКАЯ: Сатрапы и командовали войсками.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он становится во главе огромной империи, состоящей из множества сатрапий. Угрозы уже вторжения есть, ведь ещё при Багое Филипп II Македонский начинает посылать разведывательные рейсы в Малую Азию, где восстание греческих городов. И он прибывает ко двору. Провинциал такой, Веспасиан наш любимый, мужиковатый такой, без связи в аристократии. [Тит Флавий Веспасиан (старший) (лат. Titus Flavius Vespasianus, 17 ноября 9 года - 24 июня 79 года), вошедший в историю под именем Веспасиан - римский император с 20 декабря 69 (провозглашён войсками 1 июля), основатель династии Флавиев, один из наиболее деятельных и успешных принцепсов I века. Когномен «Веспасиан» получил, вероятно, из-за своего любимого занятия - разведения пчел.]

Н. БАСОВСКАЯ: Но очень быстро полюбивший утончённую роскошь. Хочу подчеркнуть, что Дарий III набросился на прелести царской жизни…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как красиво Вы это сказали.

Н. БАСОВСКАЯ: Хоть и по крохам я это восстановила. Он набросился жадно, так как и бывает с теми, о ком Вы только что говорили. Он из провинции, из такой, пусть крупной карьеры, но где-то вдали. Кавказ, столицы великой Ахеменидской державы. Это Персеполь, Вавилон, Сузы, Экбатаны. Вот это центры их цивилизации. Кавказ многие из них не знают, где это. Где-то там, далеко на западе. Вот как пишет Плутарх об обстановке в шатре Дария во время войны. После неудачного сражения, о котором речь будет. Важно, что в шатре. «Когда Александр, захвативший этот шатёр, увидел всякого рода сосуды, кувшины, тазы, флаконы для притираний, все искусно сделанные из чистого золота, когда он услышал удивительный запах душистых трав и других благовоний, когда наконец он прошёл в палатку, изумлявшую своими размерами, высотой, убранством лож и столов, царь Александр посмотрел на своих друзей и сказал: «Вот это, по-видимому, и значит – царствовать».

Итак, Дарий III начал царствовать вовсю. У него жена красавица Статира, по всем версиям древних авторов очень хороша. А Плутарх так просто с детской наивностью, свойственной древним, пишет: «Красивейшая из всех цариц». Вот из всех вообще на свете.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вспомним, что Александр Македонский женится на их дочери, красавице тоже.

Ю. НЕЧИПОРЕНКО: У них дети, дочери красавицы. Старший сын погибнет в сражении с Александром при Гранике, младший сын будет захвачен после сражения при Исе. У него семья, и это наслаждение роскошью. Те добычи, которые Александр получит во время этой войны, наивные люди в 70-х годах ХХ века искали богатства, это заблуждение, они плохо готовились. Когда читаешь, какие тонны золота, серебра, драгоценностей были вывезены, сколько тысяч мулов и верблюдов понадобилось, чтобы вывезти всё это, сколько талантов – это тонны. Это, повторяю, тонны золота и серебра. То я думаю, что зря они искали сокровища Дария.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я Диодора процитирую с Вашего позволения. Диодор сообщает, что Александр Македонский погрузил все сокровища, захваченные ими в Персии более чем на 3 тыс. верблюдов и 20 тыс. мулов, т.е. на 23 тысячи вьючных животных. Семьсот пятьдесят тысяч талантов серебра и золота. Если мы вспомним, что один талант весит 26 кг.

Н. БАСОВСКАЯ: От 22 до 26 кг. Это немыслимо! Зря искали. Зря, зря потратили время и деньги в ХХ веке.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ещё Красс будет искать, думая, что Дарий что-то спрятал, и Цезарь будет искать, Нерон будет искать.

Н. БАСОВСКАЯ: Если уж Александр Великий был так потрясён шатром военным, а в общем-то, когда он туда ворвался, Дария нет, он бежал, он сказал своим друзьям, Александр: «Пойдёмте, смоем пыль и пот битвы в шатре бежавшего царя». Он хотел принять душ, ванну. И когда он увидел всё это, что он в поход возит десятки и сотни золотых предметов, то он вообразил, что значит царствовать. И потом эти тысячи мулов и верблюдов, это обогащение невероятное. Когда Александр начинал свой великий восточный поход, в его казне было 70 талантов. А здесь десятки тысяч.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталия Ивановна Басовская, мы говорим с вами о царе Дарии III. Мы подошли к моменту, когда Дарий III начал царствовать, и одновременно с этим начинается вторжение македонцев. И вся оставшаяся его царская жизнь, шесть лет, это будет война с Александром Македонским, которая закончится для него плохо. Но об этом чуть позже.

Н. БАСОВСКАЯ: Они стали царями в один год, и через два года Александр начал войну.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я спросил вас, какой последний иранский шах искал золото, приказал искать золото Дария III. Правильный ответ Мохаммед Реза Пехлеви. И книгу «Чингисхан, покоритель вселенной» серии ЖЗЛ издательства «Молодая гвардия» получают Наташа – 155, Борис – 673, Андрей – 592, Аркадий Михайлович – 628, Владимир – 492, Вера – 151, Светлана – 209, Денис – 566, Марина – 686.

Наш герой с Наталией Басовской – Дарий III, последний царь, великий царь из династии Ахеменидов, так и говорили, обращались: «Великий царь». Я приведу строчку из его письма Александру Македонскому. Они переписывались, и переписка сохранилась. Дарий написал ему: «Ты успеешь постареть за то время, которое тебе понадобится для того, чтобы только пройти по моим владениям». Личная переписка.

Н. БАСОВСКАЯ: Дарий III представлял, какой масштаб, доставшийся ему от предков, невиданной, огромной державы. Он представлял это значительно реальней и лучше, чем, допустим, в грядущем только средневековье западноевропейское население будет представлять, например, идя из Франции на Восток, где находится Иерусалим, и на каком расстоянии. У этого Древнего Востока географические познания, традиционно были основательнее. Но теперь о качествах, свойствах нашего персонажа Дария III. В начале войны, как и в дальнейшем, он совершал много ошибок. Вот что. При всей предвзятости античных авторов, всё-таки, видно по фактам. И очень серьёзные исследователи об этом говорят. Какие ошибки? Прежде всего, они все, и он тоже, в первую очередь, боялись отца Александра Филиппа II. Очень боялись. И не без резона.

Филипп II, покоритель Греции, очень энергичный человек, человек силы, правитель силы, грубый македонский, с севера пришедший вояка. И они не без основания думали, что он готовит войну против Востока, против Персии, и его надо убрать. Скорее всего, персидское золото знаменитое, какое-нибудь отношение к убийству Филиппа II имело. Но не могли они вообразить, что бояться ещё больше надо 18-летнего Александра, его сына. Во-первых, не было никакой уверенности, что это будет действительно он преемником. Была некоторая борьба после убийства Филиппа II. Юноша 18-летний, многие возражали. Но он стал.

И за те два года, которые пройдут до начала его великого восточного похода, он уже покажет свою незаурядность. Так вот Дарий III в чём ошибся. Считая, что убийство Филиппа вопрос решило во многом, он обманулся, он перестал так сильно опасаться энергичных движений с Запада. К тому же в 335 году, за год до начала великого похода, Александр отозвал своего лучшего полководца Пармениона из Малой Азии. Он отозвал его для подготовки восточного похода. И Парменион большую часть похода будет играть очень важную роль. Дарий расценил, неправильно понял, что уход этого полководца македонского из Малой Азии означает, что похода на Восток не будет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И самое интересно, что сатрапы Малой Азии в этом смысле и докладывали царю, что это они изгнали Пармениона, они заставили уйти, всё в порядке. В Багдаде всё спокойно!

Н. БАСОВСКАЯ: Они врали. Сатрап – он на то и сатрап, чтобы, создавая видимость своей бесконечной лакейской преданности господину, на самом деле ему врать, тем самым его предавая. Его сатрапы ни раз будут врать Дарию во время этой войны. Здесь они врали вот для чего. Им хотелось каждому показать, как они замечательно сами разобрались с македонцами, македонцы ушли. Они очень боялись, что Дарий, опасаясь угрозы с Запада, начнёт укреплять побережье Малой Азии, а значит позиции царя в их сатрапиях станут сильнее, и они его дезориентировали.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Тем более, молодой царь, первый год правит.

Н. БАСОВСКАЯ: В результате Дарий не только не стал укреплять побережье Малой Азии, что было сделать необходимо, и умные греческие наёмники из врагов Александра, которые бежали из Греции, говорили ему, что это надо делать. А он не стал. Более того, он самодовольно и, пребывая в великом заблуждении, прислал своим сатрапам приказания, что если Александр сюда сунется, этот юный македонский царь, взять его непременно живым. Взять его живым… Ты сам сгинешь в этой борьбе. И доставить живым в Сузы. Вот меры его дезориентированности, которые подстроены сатрапами.

Весной 334 года до н.э. Александр Македонский начал поход в Азию. Если сравнивать с персидскими возможностями персидского царя, с очень скромными силами, около 30 тыс. пехоты, 4,5 тыс. конницы, в то время, как у персов в Малой Азии только 40 тыс. человек, а понадобится, у Дария будет и 100. Уж вокруг 100 тыс. человек непременно.

Македонцы переправились через Геллеспонт, и случилась первая битва в 334 году, битва на реке Граник. Никто не ожидал, что при абсолютном численном превосходстве персов будет одержана такая победа. Победа тяжёлая, очень тяжёлая. Лучшая часть войска Дария, как выяснилось в этом сражении. Сам Дарий здесь не участвует.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он в столице ещё.

Н. БАСОВСКАЯ: Его лучший командующий – это грек Мемнон. Из тех самых беглых, бежавших по политическим причинам от власти македонцев в Греции. Он вообще советовал не принимать там сражение с Александром, не давать сразу бой этому молодому, горячему, энергичному. Пусть охладится, пусть застрянет в пустынной Малой Азии, ослаблять его всякими нападениями. Очень умная тактика. Конечно нет, не была принята, его не послушались. Итак. При Гранике персы терпят поражение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И Вы сказали, что там погиб сын Дария.

Н. БАСОВСКАЯ: Погиб сатрап Лидии Ионии, Спитридат, это зять Дария, погиб один из сыновей Дария, мог погибнуть Александр. Клит, его молочный брат, побратим, которого Александр позже убьёт лично своей рукой копьём, Клит отрубил руку этому Спитридату, когда он едва не убил Александра, он потому ещё раз спасёт ему жизнь. Клит будет спасать дважды. Ведь для того, чтобы быть потом пронзённым копьём, надо много хорошего этому человеку сделать. Итак, эта первая встреча. Её я, как предполагаю, собирая по крохам все представления о Дарии, он счёл всё-таки, недоразумением, ошибкой, никак не началом великой трагедии, набегом, но опасным.

И решил действовать, сделать ставку на свой, восточный метод – подослать убийцу к Александру. Он нашёл человека, врага Александра из внутренний врагов. Александра Линксетийца, так его прозвище, он командовал у Александра фракийской конницей. Начальник конницы, очень важная фигура! Награда убийце была обещана – 1 тыс. золотых талантов, плюс трон Македонии. Он готов был пойти на это преступление. Но был схвачен некий персидский лазутчик, тем самым Пармением, полководцем старшего поколения. И, наверное, под пытками, выдал замысел Дария.

Тогда был схвачен командир этой фракийской конницы, взят под стражу. Александр не хотел широкой огласки этого события, и поэтому он просто был взят под стражу, и сведения о нём канули в лету. Александру не хотелось показывать, что у него внутри, в войске, такая опасная ситуация.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Пока не хотелось.

Н. БАСОВСКАЯ: Но Дарий, наверное, решил, что это опять случайность. У него, правда, нет военачальника. После смерти Мнемнона, у него нет такого человека, который выделялся бы своими достоинствами. Выдвинулся другой грек, Харидем, изгнанный из Афин по приказу Александра. Как переплетена здесь политика с войной, вполне естественно. Он готов возглавить стотысячное войско Дария. Приходит донос. Он бывший афинский стратег, этот Харидем. Приходит донос к Дарию – предаст.

А. ВЕНЕДИКТОВ: От своих сатрапов.

Н. БАСОВСКАЯ: Опять сатрапы. Предаст, обязательно предаст! Доказательств нет. Но Дарий вполне в этом смысле восточный правитель, приказывает на всякий случай Харидема казнить. Идя на казнь обречённый Харидем, произносит, все авторы передают слова, в которых предсказывает обязательную потерю царства. «Ты поплатишься за то, что ты сделал со мной скорой потерей своего царства». Скорее всего, позже сочинённая легенда. Но что были такие люди из врагов Александра, и на них была сделана ставка, вполне в духе древневосточной империи и монархии. Не обязательно в лобовом строю побеждать. Убрать неудобного и опасного Александра.

А что касается столкновений, сражений, то ограниченность Дария, такая внутренняя, глубокая, не зря его современные наши, в ХХ веке, сравнивали с какими-то подобными колеблющимися военными политическими деятелями, вплоть до Николая II в России, которые принимали решение, отменяли решение, которые не могли, как Александр, стремительно перестроиться. Дарий был убеждён, что эта абсолютная численность, абсолютные глобальные размеры его государства позволит ему набрать такую армию, что её численность рано или поздно, победит любую македонскую фалангу.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я вернулся бы к тому, и напомнил нашим слушателям, что Дарий – царь молодой, хотя ему 47 лет уже. Да, он был поддержан аристократией, армией, но он даже не знал, на кого опереться. Этот провинциал, севший на трон, на кого опираться? Кто врёт, кто не врёт? Как читать донесения?

Н. БАСОВСКАЯ: А врут все. И вот он решает возглавить войско сам. Ему, наверное, не надо было это делать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, если вспомнить, что он сатрап Армении…

Н. БАСОВСКАЯ: Он совершенно не мог представить себе, что опять, видимо, армия более 100 тысяч. Одна, сама по себе, численность всё решит. И Александр уж тут, в этой встрече, это 333 год, удобная такая, круглая дата, битва при Исе. Это уже в глубине Азии. Александр доказал, что не числом, а талантом военным и отвагой, и маневренностью он будет побеждать. Армия Александра двигалась к югу, в сторону Финикии, для захвата Финикии. Узнав, что за ним может погнаться, придя с Востока, несметное войско Дария III, он разворачивает своё войско, и идёт навстречу опасности. Не от опасности, как дважды будет делать Дарий, а навстречу ей.

Македонская фаланга двигается навстречу Дарию, а что Дария побудило на столь решительный шаг – самому встать во главе? Ему приснился сон, во сне македонская фаланга, а это шесть рядов воинов с разной длинны копьями, у последних, задних, пятиметровое копьё. Придумано предшественником Александра Филиппом II. И вот во сне македонская фаланга охвачена пламенем, Александр прислуживает Дарию, входит при этом в храм и исчезает. Ну, угодливые ему придворные натолковали! Всё! Победа гарантирована. И вот он сам встал во главе войска. Сам принял неумное решение относительно манёвра, загнав своё огромное по численности войско в тесное пространство. Ему бы подошло только огромное поле.

Он добровольно завёл его в тесное пространство, и уж там началась резня. И тут македонцы, которых меньше, но которые дерутся более яростно, потому что у Дария – это незнамо кто, это насильственно согнанные люди, это представители самых разных племён, его держава трещит, она разрывается, как лоскутное одеяло. Что им Дарий! За что они идут воевать? А Александр пока в своём войске организовал так – мы великие эллины, мы просвещённые греки, мы идём отомстить за былые обиды, за греко-персидские войны, мы несём культуру и бог знает что!

По крайней мере у войск Александра есть идея. У войска Дария идеи никакой. Сам он на боевой колеснице, но вокруг колесницы такая давка и резня! Падают трупы, ему некуда сделать шага в сторону, Александр лично рвётся к его колеснице, при этом ранен в бедро, это его притормозило, но не погубило. И в конце-концов Дарий проявляет малодушие, слезает с этой колесницы, она ехать не может, под ногами одни трупы, вскакивает на коня, и уносится с поля боя при Исе. Первый, но не последний раз. Второй будет последним. Это будет при Гавгамелах. Что потрясающе! Он при этом оставил свою семью. В полном составе: маму, жену, маленького сына и двух взрослых дочерей-красавиц.

Вот эта великолепная пятёрка досталась Александру. Они пленники, они заложники. Это невероятно. Но малодушие, проявленное здесь, фантастическое. И проходит некоторое время, чуть меньше года, и он пишет Александру письмо, привозят письмо.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, я бы хотел сказать, что после битвы при Исе было три послание Дария с предложениями мира. Он выступает, как миротворец. Он готов объявить его царём, он готов поделить с ним империю.

Н. БАСОВСКАЯ: Сдаться на определённых условиях, не полностью, но разделив власть. Но Александр ответил ему, по одному из римских авторов Ариану, просто потрясающе! Он пишет Дарию, Александр: «Ты с помощью Багоя убил Арсеса и захватил власть несправедливо, наперекор персидским законам. Ты несправедлив к персам». Александр, конечно, политик. Так его волнуют интересы персов. «Ты разослал неподобающие письма эллинам (грекам), призывая их к войне со мной. Ты отправил деньги эллинам и твои послы подкупили моих сторонников и постарались разрушить мир, который я водворил в Элладе. Я победил в сражении, сначала твоих военачальников-стратегов, а теперь тебя и твоё войско. И владею этой землёй, потому что боги отдали её мне. Я теперь владыка всей Азии. И когда в дальнейшем будешь писать мне – пиши, как царю Азии, а не обращайся, как к равному».

То есть, идёт грандиозное военно-политическое сражение между западно-европейским миром в лице македонского войска и этого удивительного лидера Александра Великого, и последнего Археменида, который ещё не знает, что он последний, но очень скоро он это поймёт. Дарий предложил Александру возвратить его семью за 10 тысяч талантов, это опять грандиозное количество драгоценных металлов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Двести шестьдесят тысяч тон золота и серебра.

Н. БАСОВСКАЯ: А так же все земли за Евфратом. Значит Сирия, часть Ирана, Малая Азия, большая её часть, Египет и Аравия. И дочь в жёны в знак дружбы и союза. Ну, жениться на дочери он может и без его разговоров.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он так и написал.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, что мне не важно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Женюсь и без твоего согласия.

Н. БАСОВСКАЯ: Потом жена его, Дария, умрёт в плену, и умрёт от родов. И Дарий будет очень убиваться, а кто, чей ребёночек-то был? Его будут заверять, что Александр относился к ней абсолютно целомудренно. Официальная версия, что он содержал их целомудренно, даже не убавил число слуг в прекрасных условиях. Но всё-таки, Дарий будет убиваться. Это большой моральный удар. Когда пришли эти условия, Парменион, этот известный, очень опытный полководец, сказал, знаменитая фраза: «Будь я Александром, я принял бы эти условия». И не менее знаменитый ответ Александра: «Клянусь Зевсом, я сделал бы так же, будь я Парменионом. Но я Александр».

То есть, в сущности, в этом состязании двух миров при внешней невозможности победы 40-тысячного, 50-тысячного войска Александра, 2,5-4 тысяч его конницы над этой тьмой, которую собирает Дарий. Перед последним решительным сражением, перед битвой при Гавгамелах, он собрал опять что-то несметное. И древние авторы пишут об 1 млн. воинов. Но современные историки это не принимают.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Невозможно на этом поле поместить.

Н. БАСОВСКАЯ: А там очень часто надо нули отнимать у древних авторов. В средние века в Западной Европе, в хрониках, я знаю, что надо один нолик зачеркнуть, будет близко к истине. Реально говорят, что около 100 тысяч могло быть. Против 40 тысяч у Александра. Как выглядело войско Дария? Индийцы, бактрийцы, сагдийцы, жители Бактрии и Сагдианы, Центральной Азии. В войске 200 колесниц, это очень много, 15 слонов. И вот эти индийцы, бактрийцы, сагдийцы, в первый раз, пожалуй, при Гавгамелах, это уже в сердце современного Ирана на реке Тигр, внутри современного Ирана, недалеко от развалин столицы Древней Ассирии Ниневии. В этом сражении у них есть некий резон, может быть они впервые мотивированы. Зная о предыдущих поражениях Дария III и о немыслимых победах Александра…

А. ВЕНЕДИКТОВ: …они думают, что он пойдёт дальше.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И они правы. Он ещё сам, может быть, не всё решил. Опять здесь специальная научная литература выглядит очень интересно, потому что ведутся споры – решил он к этому времени, Александр, что он пойдёт дальше на восток, или нет. У него же будут споры со своим войском, будет непростой вопрос. Но, во всяком случае, в этом сражении войско Дария сражалось, может быть, более энергично, чем раньше. И неслучайно именно это сражение отражено на одной из фресок, присутствующих сейчас здесь у нас в студии. Помпеи – это 1 век н.э., но память об этом сражении жила. И вот эта мозаика, не фреска, я неправильно сказала, на одной из помпейских стен, сейчас это находится в Национальном музее в Неаполе, потрясающе рисует этот кусочек сражения, когда Дарий снова на колеснице.

Опять свойство вот таких натур – повторять свои ошибки. Ведь он понял тогда, что невозможность колесницы двигаться на фоне многочисленных павших воинов и животных, она его губит. Но он опять на колеснице! Это стабильность Востока. Царь сражается так. Опять со своим боевым луком, который ему совершенно не нужен. В это время Александру нужны мозги, а не лук и не меч. Он всё время принимает решение, куда перебросить, помочь ли Пармениону, он спасёт его от полного поражения, свой фланг. Он всё время думает.

А этот царь должен быть с огромным луком, со своими регалиями. После сражения при Исе он их уже бросил, а здесь, под Гавгамелами, бросит ещё раз. Дарий снова бежит. Он бежит, торопится. Александр его преследует, он укрылся в столице Мидии Экбатанах, догадываясь, что Александр туда за ним не пойдёт, но ему надо двигаться куда-то на восток, чтобы собрать какие-то новые силы. И Александр это тоже понимает. Но вообще, как в каком-нибудь современном блокбастере, в детективе, длительная, киноверсию можно представить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Погоня.

Н. БАСОВСКАЯ: Долгая тяжёлая погоня. На ночь останавливаются, смотрят, давно ли здесь прошёл Дарий. Дарий бежит в окружении нескольких сатрапов, во многом героев нашей сегодняшней передачи. Среди них есть самый наиотвратительнейший и не зря его имя как-то удивительно, случайно по-русски звучит отвратительно – его зовут Бесс.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Бессос, как пишут греки.

Н. БАСОВСКАЯ: В русской транскрипции он сохранился, как Бесс. Там несколько сатрапов. Часть греческих наёмников, которые всегда отступали последними и предавали того, к кому они нанялись последними. То есть, у него есть шанс пробраться подальше на восток.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет у него шанса.

Н. БАСОВСКАЯ: И есть письма, которые показывают, что он так думает. Что те самые размеры его империи, которыми он так похвалялся перед Александром, его спасут.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наши сатрапы…

Н. БАСОВСКАЯ: …есть сатрапы! Он низложен! Сначала низложен. Бесс, который находился в отдалённом родстве с родом Ахеменидов, т.е. Дарий III номер два, он тоже имел некоторое отдалённое родство, объясняет окружению, людям, которые окружают беглеца, что этот, дважды бежавший в пылу сражения, человек, не годится для спасения персидского царства, а я гожусь. Дарий низложен…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Брошен в крестьянскую повозку, закован в кандалы.

Н. БАСОВСКАЯ: Никакого почтения, он уже жалкий пленник. А когда выясняется, что Александр нагоняет всю эту компанию…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Двадцать тысяч шагов.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Его зарезали, Дария III, видимо лично Бесс, видимо. Ну, это уже неважно, не докажешь. И тут умный Александр, который в этом смысле тоже был, безусловно, великим политиком, приказал и покарать убийц, что будет со временем скоро сделано, и оказать царские почести Дарию III, мол, с нами, с царями, надо обращаться хорошо. А потом была сочинена прекрасная легенда, что умирая, Дарий попросил воды, и попросил передать Александру благодарность за то, как он отнёсся к его семье, и пожал руку тому греку, который оказался рядом, чтобы он передал рукопожатие Александру.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Александр станет его зятем, женится всё таки на его дочери. И она будет ждать ребёнка, когда умер Александр, наследника Дария и Александра. Но там было несколько жён. Она будет задушена сразу после смерти Александра. Дочь Дария и жена Александра Великого.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну что ж, судьба Дария III – это судьба великой империи. И она удивительна, как капля воды, его личная жизнь отражает судьбу такого грандиозного, яркого, но очень кратковременного государственного образования. Ну что ж, империя Александра Македонского будет жить ещё короче. И на месте сердца владения Дария, на месте будущего Ирана будет государство селевкидов, возглавит один из преемников Александра Селевк, и оно составит ядро будущих, сменяющих друг друга империй. Всё тленно в этом мире.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталия Ивановна Басовская.

Попытавшегося отравить его. В самом начале правления Дарий подавил волнения в Египте и вновь присоединил его к своей державе.

Вторжение Александра Македонского

Александр оставил небольшой гарнизон из греков-союзников прикрывать дарданелльские переправы, а сам с основным войском направился на юг. Чтобы ослабить Персию, Александр решил сначала захватить базы персидского флота на малоазийском побережье. Сначала он двинулся к Сардам . Комендант Сард Митрон сдал ему столицу Лидии без боя. После этого вся Лидия и Фригия без сопротивления перешли на сторону Александра. Греческие города Малой Азии также открыли ворота завоевателям. В Малой Азии, где олигархию поддерживал персидский царь, Александр в отличие от своего отца выступал на стороне демократии. Этим он привлёк на свою сторону широкие слои населения греческих городов. Лишь в Милете и Галикарнасе Александр встретил сильное сопротивление.

Мемнон, который был назначен Дарием наместником Нижней Азии и начальником персидского флота, был вынужден под натиском македонцев оставить Милет и отступить в Галикарнас, чтобы возглавить оборону этого города. С помощью осадных машин македонцы стали разрушать городскую стену Галикарнаса. Осаждённые совершали вылазки и поджигали сооружения для штурма. Когда город стало невозможным оборонять от численно превосходящих македонцев, защитники подожгли его и укрылись в крепости. В дальнейшем Мемнону удалось захватить Хиос и большую часть Лесбоса . Однако внезапная смерть Мемнона весной 333 года до н. э. при осаде Митилены на Лесбосе избавила Александра от этого опасного противника. После этого по распоряжению Дария персидский флот был отозван из греческих вод, и инициатива окончательно перешла в руки Александра.

Битва при Иссе. Потеря Малой Азии

Падение Вавилона, Суз, Пасаргад и Персеполя

Семья

• Жена: Статира (ум. 332 до н. э.)
• Сыновья:

1. Ох (Охатр, по другим версиям младший брат Дария III)
2. Сасан I (сатрап в Средней Азии)
3. Сасан II

• Дочери:

1. Статира (ум. 323 до н. э.)
2. Дрипетида (ум. 323 до н. э.)

Напишите отзыв о статье "Дарий III"

Примечания

Литература

• Тураев Б.А. . / Под редакцией Струве В. В. и Снегирёва И. Л. - 2-е стереот. изд. - Л. : Соцэкгиз, 1935. - Т. 2. - 15 250 экз.
• Дандамаев М. А. Политическая история Ахеменидской державы. - М .: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1985. - 319 с. - 10 000 экз.

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• (англ.) . - в Smith "s Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.

Ахемениды
Предшественник: Артаксеркс IV	персидский царь - 330 до н. э.	Преемник: Бесс
Предшественник: Хабабаш	фараон Египта - 332 до н. э.	завоеван Александром Македонским

Предки династии Цари Парсы и Аншана (705(?)-640 годы до н. э.) Цари Парсы (640-550 годы до н. э.) Цари Аншана (640-559 годы до н. э.) Цари Державы Ахеменидов (559-329 годы до н. э.)

Протодинастический Египет (до 3150 до н. э.) Раннединастический период (3150-2686 до н. э.) Древнее царство (2686-2181 до н. э.) 1-й переходный период (2181-2040 до н. э.) Среднее царство (2040-1782 до н. э.) 2-й переходный период (1782-1570 до н. э.) Новое царство (1570-1070 до н. э.) 3-й переходный период (1069-525 до н. э.) Поздний период (525-332 до н. э.) Эллинистический период (332-30 до н. э.)

Отрывок, характеризующий Дарий III

Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.

О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.

22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.

– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L"Empereur! L"Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu"est ce qu"il a dit? Qu"est ce qu"il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.

Участие в войнах: Персо-македонская война.
Участие в сражениях: Гавгамелы.

(Darius III) Последний царь Персии из династии Ахеменидов

Дарий III был потомком Кира Великого , но происходил из боковой ветви. До вступления на престол он носил имя Кодоман . Царем он стал благодаря тому, что не осталось прямых наследников, поскольку всех их отравил царский евнух, египтянин Багой, мстивший персам за то, что они покорили Египет и убили священного быка. Багой думал, что Кодоман будет марионеточным царем, при котором правил бы он сам. Но Дарий смог избавиться от попечителя и стал настоящим правителем.

Между тем назревало противостояние с Македонией. Македонский царь Филипп II Одноглазый готовил поход в Азию. Дарий III вынужден был принять необходимые меры для отражения македонской агрессии. Узнав о кончине одноглазого Филиппа, Дарий III вздохнул с облегчением. Однако он недолго наслаждался покоем. В 334 г. до н. э. сын Филиппа II молодой Александр вторгся в пределы Персии с тридцати пятитысячным войском. Стотысячная персидская армия была разгромлена на реке Граник, и на сторону македонян перешло множество малоазийских городов.

Осенью 333 г. до н. э. Дарий III потерпел при Иссе очередное поражение от македонян. Причем в плен попали его мать, дети и жена. Вслед за этим Александр Македонский отнял у Дария III Сирию, Финикию, Палестину и Египет.

В течение двух лет Дарий III готовился к решающему сражению с Александром. По сведениям античных авторов, ему удалось собрать полумиллионное войско. Сражение состоялось в октябре 331 г. до н. э. у селения Гавгамелы . Невзирая на численный перевес, армия Дария III была разбита, сам царь бежал сначала в Эктабаны, а затем в Бактрию. Александр шел за ним по пятам. В Бактрии против Дария III был составлен заговор, во главе которого стоял честолюбивый сатрап Бесс . Заговорщики убили царя и бросили его тело в повозке прямо на дороге. Александр Македонский велел похоронить последнего персидского царя со всеми подобающими почестями.

Арриан о Дарии III Кодомане : «Не было человека, который бы вел себя на войне так неразумно и трусливо; жестокостей же он не творил, может быть просто потому, что творить не довелось: только вступил он на престол, как пришлось ему воевать с македонцами и эллинами. Даже при желании нельзя было издеваться над своими подданными, находясь в опасности, еще большей для себя самого, чем для них. При жизни на него обрушивалась одна беда за другой; с самого начала, как он пришел к власти, не было у него передышки. Его сатрапы были разбиты в конном сражении при Гранике; были отняты Эолида, Иония, обе Фригии, Лидия и Кария, кроме Галикарнаса, но вскоре был взят и Галикарнас , и вдобавок еще все побережье вплоть до Киликии. Затем его собственное поражение при Иссе, где его мать, жена и дети на его глазах были взяты в плен; потеря Финикии и всего Египта; позорное бегство - одним из первых — при Арбелах и гибель большого войска, состоявшего из одних варваров. С этого времени он как беглец скитался по своей державе и умер, преданный своими близкими в самый критический момент; царь и одновременно узник, ведомый с позором, он погиб от козней, которые замыслили самые близкие ему люди. Такова была судьба Дария при жизни; когда он умер, его погребли по-царски; дети его получили от Александра такое воспитание и содержание, какое получили бы от самого Дария , останься он царем. Александр стал ему зятем. Когда Дарий III скончался, ему было около пятидесяти лет».

Битва при Гавгамелах состоялась 1 октября 331 год до н. э. - решающая битва между армиями Александра Македонского и царя персов Дария III, после которой империя Ахеменидов перестала существовать.

336 год до н. э. – царем Македонской державы стал сын Филиппа II, 20-ти летний Александр. Не менее талантливый и еще более честолюбивый, чем отец, он продолжил подготовку к великой войне с Персией. Подавив робкие попытки сопротивления македонской власти, спустя 2 года после воцарения Александр начал небывалый в древней истории поход, который навеки обессмертил его имя.

334 год до н. э., весна – вторгся в Азию через пролив Геллеспонт. В его армии, по данным Диодора, было 32 000 пехоты и около 5 000 конницы. Первое сражение с войском персидских сатрапов произошло на реке Граник, неподалеку от Трои. В битве при Гранике отряды сатрапов, преимущественно конные (числом до 20 000), были рассеяны, пехота персов разбежалась, а греческие гоплиты-наемники были окружены и уничтожены.

В скором времени после этого Александр овладел всей Малой Азией, а потом, через год, в битве при Иссе нанес сокрушительное поражение войску во главе с самим персидским царем Дарием III. Дарий бежал в глубь своей обширной империи, и пока он собирал новую армию из подвластных ему народов, Александр захватил Финикию, Сирию и Египет. В особенности трудной была осада Тира, которая затянулась на 7 месяцев. Наконец, Тир взяли, население частью перебили, частью продали в рабство.

К началу 331 года до н. э. вся средиземноморская часть персидской империи признала власть Александра Македонского. Сам персидский царь два раза предлагал ему мир, по условиям которого признавал все македонские завоевания. Дарий обещал в качестве отступного и огромное количество золота и серебра, однако Александр категорически отказался от мирных переговоров. «Все или ничего» – этот девиз как нельзя больше подходил молодому царю Александру.

331 год до н. э., весна – македонский царь начал поход с целью полного уничтожения Персидской державы. Армия Александра выступила из Мемфиса к Евфрату и перешла его. После она направилась в северо-восточном направлении к Тигру благополучно переправилась через него, несмотря на стремительное течение, нигде не повстречав неприятеля. Отсюда Александр направился к югу и 24 сентября наткнулся на передовую конницу персов. К тому времени персы снова собрали большую армию и расположились лагерем на равнине поблизости деревни Гавгамелы, в 75-ти км. от города Арбелы (потому это сражение иногда называют битвой при Арбелах).

Соотношение сил противников

Для этой важнейшей битвы македонский царь собрал огромные, по меркам европейских армий того времени, силы. К этому времени армия Александра имела больше 50 000 человек: две большие фаланги тяжелой пехоты (около 30 000), две полуфаланги гипаспистов (около 10 – 12 000), конницу (от 4 до 7 000) и несколько тысяч легковооруженных пращников и лучников.

Но и персидский царь за 2 года, прошедшие после битвы при Иссе, смог собрать поистине грандиозное войско. Разумеется, античные источники и тут допускают сильное преувеличение, насчитывая в нем и 300 и 500 000, и даже миллион воинов. Но навряд ли можно сомневаться в том, что армия Дария в количественном отношении в значительной степени превосходила македонско-греческое войско.

Современные историки оценивают ее численность в 100 – 150 000, но здесь надо учитывать, что большую часть этой армии фактически составляло ополчение. Так что качественно македонская армия была на голову выше. И все же, все же… Битва при Гавгамелах, безусловно, была самым крупным столкновением Запада и Востока, и именно в ней Александр Македонский впервые оказался на грани поражения, а значит и гибели.

Начало битвы при Гавгамелах

Накануне битвы две армии расположились на расстоянии около 6-ти км. друг от друга. Македонский царь дал отдых войскам в укрепленном лагере. Персы, опасаясь неожиданной атаки македонцев, напряженно простояли день и ночь в полном вооружении в чистом поле, так что к утреннему сражению были морально надломленными усталостью и страхом перед македонцами.

Сражение началось атакой серпоносных колесниц, на которые персидский царь возлагал особенные надежды. Однако македонцы хорошо подготовились к встрече с ними. От крика и шума, поднятого фалангитами, часть лошадей обезумела, колесницы повернули назад и врезались в свои же войска. Другую часть лошадей и возниц на колесницах перебила легкая пехота македонцев еще на подходе к основному строю.

Тех же немногих лошадей, которые смогли ворваться в ряды фаланги, солдаты поражали длинными копьями в бока, или расступались и пропускали в тыл, где их позднее изловили. Лишь немногие колесницы смогли посеять смерть в рядах македонцев, когда, по образному описанию Диодора, «серпы нередко резали по шеям, посылая головы скакать по земле с еще открытыми глазами».

Командующий правым персидским флангом, Мазей, смог обойти левый фланг македонцев и потеснить их кавалерию. Другу Александра Пармениону довелось сражаться почти в окружении с превосходящими силами противника. Около 3 000 всадников Мазея смогли прорваться к обозу македонцев, где завязался жаркий бой в отрыве от основного сражения. Персы грабили обоз, македонские гипасписты ограниченными силами устраивали вылазки из своего боевого построения, чтобы отбить обоз.

На правом фланге македонский царь совершил тактический маневр, представляющий загадку для историков. По словам Арриана, Александр в ходе сражения двинул правое крыло еще правей. Согласно Полиену, Александр провел этот маневр вынужденно, чтобы обойти местность, которую персы заминировали железными шипами против лошадей. Мы не знаем, вел ли он подразделения компактно, обнажая правый фланг пехоты, или растянул войска по фронту. По крайней мере, возглавляемые им гетайры в столкновение не вступали. Персы упорно пытались обойти Александра справа, послали бактрийцев и скифов, чтобы выдавить македонскую конницу на шипы.

Персидскую кавалерию связала боем конница из второй линии македонской армии. Согласно римскому историку Курций Руфу, часть бактрийской конницы с крыла, противостоящего Александру, персидский царь послал на помощь своим в бой за обоз. В результате сосредоточения персидских всадников на правом фланге Александра и ухода бактрийцев к обозу, в передней линии персидских войск образовался разрыв, куда Александр и направил главный удар своих гетайров с частью поддерживающей пехоты. Удар этот был нацелен непосредственно на персидского царя.

Разгром войска Дария III

В схватке возничего Дария убили дротиком, однако персы приняли его смерть за смерть царя Дария, и паника охватила их ряды. Левый фланг персов начал разваливаться и отступать. Увидав это, персидский царь обратился в бегство, после чего побежали и его войска, находившиеся рядом.

Из-за облака пыли и большой территории, охваченной сражением, персы правого крыла не увидели бегства своего царя и продолжали теснить Пармениона. В это время македонский царь повернул гетайров и фланговым ударом по центру персов попытался облегчить положение своего полководца. Но известие о том, что Дарий сбежал, превратило этот удар в подлинный разгром персов. В скором времени Мазей тоже начал отступление, хотя и в относительном порядке, а царь Александр возобновил преследование Дария в сторону Арбел.

Македонский царь употребил все усилия, чтобы настигнуть Дария. Но в Арбелах царя персов уже не было; захватили только его колесницу, щит, лук, сокровища (4 000 талантов, или около 120 тонн серебра) и обоз. Авангард македонской армии оказался в 75-ти км. от поля боя.

Персидская армия потерпела окончательное поражение. Да и судьба персидского царя Дария оказалась плачевной. Спустя несколько месяцев скитаний он был убит собственным сатрапом Бессом. И в глазах миллионов поданных Персидской державы именно Александр Великий теперь становился истинным царем царей. Тем самым, после битвы при Гавгамелах, двухсотлетняя Персидская империя – самое могущественное государство древнего мира – прекратила свое существование.

Был посажен на престол придворной знатью в 45-летнем возрасте и принял тронное имя Дарий III. Вскоре Дарий устранил евнуха Багоя , попытавшегося отравить его. В самом начале правления Дарий подавил волнения в Египте и вновь присоединил его к своей державе.

Александр оставил небольшой гарнизон из греков-союзников прикрывать дарданелльские переправы, а сам с основным войском направился на юг. Чтобы ослабить Персию, Александр решил сначала захватить базы персидского флота на малоазийском побережье. Сначала он двинулся к Сардам . Комендант Сард Митрон сдал ему столицу Лидии без боя. После этого вся Лидия и Фригия без сопротивления перешли на сторону Александра. Греческие города Малой Азии также открыли ворота завоевателям. В Малой Азии, где олигархию поддерживал персидский царь, Александр в отличие от своего отца выступал на стороне демократии. Этим он привлёк на свою сторону широкие слои населения греческих городов. Лишь в Милете и Галикарнасе Александр встретил сильное сопротивление.

Мемнон, который был назначен Дарием наместником Нижней Азии и начальником персидского флота, был вынужден под натиском македонцев оставить Милет и отступить в Галикарнас, чтобы возглавить оборону этого города. С помощью осадных машин македонцы стали разрушать городскую стену Галикарнаса. Осаждённые совершали вылазки и поджигали сооружения для штурма. Когда город стало невозможным оборонять от численно превосходящих македонцев, защитники подожгли его и укрылись в крепости. В дальнейшем Мемнону удалось захватить Хиос и большую часть Лесбоса . Однако внезапная смерть Мемнона весной 333 года до н. э. при осаде Митилены на Лесбосе избавила Александра от этого опасного противника. После этого по распоряжению Дария персидский флот был отозван из греческих вод, и инициатива окончательно перешла в руки Александра.